Избранная - Страница 6

Но самое ужасное, что я никому не могу рассказать об этом — по крайней мере, никому из живых! Поговорить об этом можно разве только с моей немертвой лучшей подругой, но за последний месяц мне так и не удалось с ней встретиться.

С другой стороны, с Неферет я за все это время тоже почти не сталкивалась. Она уехала на зимние каникулы в Европу и не вернется до самого Нового года. Как видите, времени до ее возвращения осталось всего ничего. Вообще-то, за время отсутствия Неферет я рассчитывала выработать какой-то план, придумать, как теперь быть… Стыдно признаться, но на сегодняшний день мой план состоит из одного-единственного пункта — Надо Составить План. Надеюсь, теперь вы понимаете, почему у меня над головой висит гигантская туча?

— Эй, ну что там в посылке? — нетерпеливо спросил Джек.

Ну что ж, покинем на время свой умственный кошмар и окунемся в реальный. Мой несчастливый День Рождества еще не закончился!

Все уставились на сверток в коричневой оберточной бумаге.

— Понятия не имею, — честно ответила я.

— Я знаю, знаю! — закудахтал Джек. — Это еще один подарок! Открывай же скорее!

— Ну ладно, — без особого энтузиазма вздохнула я, но, поймав озадаченные взгляды друзей, принялась покорно разворачивать бумагу. «Какой идиот намотал столько слоев?»

Наконец, из-под груды бумаги показалась изящная коробочка, завернутая в тонкую папиросную бумагу цвета лаванды.

— Я угадал! Это еще один подарок! — захлопал в ладоши Джек.

— От кого, интересно? — спросил Дэмьен.

Еще бы не интересно! При виде прелестной фиолетовой бумаги я сразу подумала о своей бабушке, жившей на очаровательной лавандовой ферме. Но с какой стати бабушке посылать мне подарок почтой, если мы с ней сегодня встречаемся в кафе?

Я разорвала обертку, достала простую белую коробочку и открыла ее. Что за фокус? Внутри оказалась еще одна, на этот раз совсем крошечная, покоившаяся в гнездышке из тончайшей бумажной стружки все того же милого лавандового цвета.

Сгорая от любопытства, я вытащила коробку и смахнула приставшие к ее дну обрывки лавандовой бумаги. Кружась в воздухе, они бабочками полетели на стол, а я торопливо откинула крышку и ахнула от восторга.

На белой хлопковой подушечке лежал великолепный серебряный браслет. Просто чудо, красивее не бывает! Я вытащила его и принялась ахать и охать, восторгаясь чудесными серебряными брелоками: морскими звездами, раковинами и морскими коньками, между которыми поблескивали миленькие крошечные сердечки.

— Прелесть! Сказка! — восклицала я, застегивая браслет на запястье. — Интересно, кто его прислал? — я залилась счастливым смехом и принялась крутить рукой во все стороны, чтобы мягкий газовый свет, щадящий наши чувствительные вампирские глазки, заиграл на полированном серебре, словно на гранях драгоценного камня. — Наверное, бабушка… Хотя странно, потому что мы с ней встречаемся…

Только тут я поняла, что в комнате стало тихо, как в гробу. Я непонимающе обвела глазами своих друзей. Лица их выражали всю гамму самых неприятных чувств — потрясение (Дэмьен), досаду (Близняшки) и злобу (это уже Эрик).

— Вы чего?

— Вот, — сказал Эрик, протягивая мне открытку, которая, наверное, выпала из коробки вместе с бумажной стружкой.

— Ох, — выдохнула я, мгновенно узнав корявый почерк. Черт, черт, черт! Подарок был от Хита. Моего парня за номером два. Стоило мне начать читать открытку, как щеки мои предательски вспыхнули, и я с отчаянием почувствовала, что багровею на глазах, как помидор.

С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ — ЗО!!! Я знаю, как ты бесишься, когда тебе дарят тупые деньрождественские подарки и пытаются поздравить с Рождеством вместо дня рождения, поэтому выбрал тебе настоящий подарок. Уверен, он тебе понравится. Честно, в нем нет ничего рождественского. Меня дико достали эти дебильные Каймановы острова и занудные каникулы с предками, и я считаю дни до встречи с тобой. 26-го увидимся! Я тебя люблю, Зо! Твой Хит.

— Ох, — повторила я, как полная имбецилка. — Это… того… от Хита.

Почему, ну почему я не могу рассыпаться на атомы и исчезнуть?

— Стоп, подруга. Один вопрос. Что мешало просто сказать нам, что тебя бесят деньрожденьевые подарки, в которых есть хотя бы намек на Рождество? — с присущей ей прямотой рубанула Шони.

— Ну да, я тоже не понимаю! — подхватила Эрин. — Почему бы не сказать друзьям?

— Ну… это… — промямлила я.

— Нам казалось, что снеговики это мило, а ты, оказывается, ненавидишь их точно так же, как остальные рождественские символы, — витиевато упрекнул меня Дэмьен.

— Я не ненавижу рождественские символы, — сгорая от стыда, выдавила я.

— А я так люблю шары со снегом! — жалобно пролепетал Джек, и мне показалось, что он вот-вот расплачется. — Мне так радостно смотреть, как в них падают снежинки!

— Выходит, Хит знает тебя лучше, чем мы все, — голос Эрика звучал холодно и бесстрастно, но я-то видела, что глаза его потемнели от горечи и обиды, и у меня даже живот разболелся от сопереживания.

— Постой, Эрик, это не так! — быстро воскликнула я, бросаясь к нему.

Но он отстранился от меня, как от прокаженной, и это оказалось последней каплей.

Они что, сговорились, меня бесить? Разве я виновата в том, что Хит знает меня с третьего класса и давным-давно просек тему с моим несчастным днем рождения? Что странного в том, что он знает обо мне больше, чем мои новые друзья? В конце концов, так и должно быть, ведь я живу здесь всего два месяца! А с Хитом мы прожили бок о бок целых семь лет, ходили в одну школу и целых два года встречались! Как можно сравнивать семь лет и два месяца? И вообще, почему все кругом считают меня виноватой?